Война 2011. Против НАТО. - Страница 26

Короче, РПН не вертит телесами по сторонам не отвешивает бесконечные поклоны, как какой нибудь неутомимый радиовысотомер ПРВ-17 Он стойкий оловянный солдатик Сковороду разворачивают в перспективном направлении появления врага. Ставят весьма приблизительно: угол охвата пространства без всякой подвижки сковороды сто двадцать градусов по азимуту. Но если присмотреться, локационная плоскость вообще-то не похожа и на сковороду тоже. Это нечто весьма технологичное, может быть, страшно модерновая йоговская доска с гвоздями. Ведь из нее и в самом деле торчат какие-то штырьки. Вот это и есть антенные вибраторы. Целое Арлингтонское кладбище — модели «один к тысяче». Правда, посетители и проведывающие не ходят. Если какие мушка, бабочка и залетят, тут же сваливаются поджаренные. Все сказки о том, что насекомые переживут ядерную войну, относятся к современной мифологии. На самом деле они страшно слабый народец.

Каждый штырёк излучает в пространство вреднющие коротковолновые эманации. С помощью хитрой фазовой подстройки создается общая диаграмма направленности ужасно тонкого, игольчатого вида. Без всякой механики она способна вырисовывать в небе никому не видимые фигуры Лиссажу. Дело даже еще интереснее, она могёт не просто линейно перемещать, а телепортировать луч мгновенно. Потому и получается сопровождать одновременно до шести воздушных целей и ни единой терять.

Ну, еще одна, самая большая сковородка, та, что стоит вертикально и снабжена двумя выростами поверху так то РЛО — радиолокатор обнаружения. Такая цаца есть, конечно, не у каждого дивизиона одна на целую группу, штук на шесть. Прямоугольная бандура воздвигнута над кабинами внушает уважение даже внешне. Вся правильно и по делу, она засекает до трехсот супостатов одновременно — к примеру, всю наличку трех авианосцев типа «Нимитц», сопровождает в авторежиме до ста и всю эту массу данных распределяет по боевым дивизионам, когда до обреченных мальчишей-плохишей еще где-то под триста километров.

Из интересной экзотики есть еще низковысотный обнаружитель — НВО. Вот он как раз стянут с какого-то из боевых звездолетов. Вертится волчком и поставлен на двадцатичетырехметровую вышку. Он ищет всякую всячину типа идущих с огибанием рельефа «Томагавков» и подносчиков противорадиолокационных «Хармов». Он должен обнаружить все это добро вовремя и сказать ракетам «фас». А далее все по известной схеме.

Однако это в нормальной, классической войне машин, к коей честно готовились когда-то железные люди, в железный XX век модернизма. Ныне пришли времена постмодерна. И тут все по-другому.

24. Маневры политические и не очень

У каждого Штирлица есть нейронная пара соединения с Нострадамусом. Для всех обычных его сайт закупорен напрочь, адрес не берется никаким поисковиком. Штирлиц Редька, конечно не занимается с единственно доверенным из трех командиров дивизиона только отработкой рутинной боевой работы. Для этого есть учебники и наставления, и даже лучше, что покуда на запрещенном языке притесняемого национального меньшинства. Он беседует со своим выдвиженцем Корепановым на том же диалекте. Алексей Корепа нов его не заложит. Он командир дивизиона, но при этом капитан. Молодой, да ранний. В этом смысле на него точат зубы как минимум несколько майоров. Без командира полка Редьки его скушают и не подавятся. Но, конечно, это есть не главный повод для преданности. Николай Редька хоть и Штирлиц но не окончательный Макиавелли. Прежде всего их с Корепановым объединяет неуемное желание служить, причем именно в плане настоящей службы, то есть натурной подготовки к войне. Проблема «будет — нет» не по их профилю, они не дипломаты и не академики темной алхимии по кличке Политология.

— Итак, маневр, — кивает Корепанов. Они давно выяснили, что основная задача — «прикрыть все и вся» — невыполнима. Причем речь даже не идет о каком-нибудь ракетно-ядерном нападении сверхдержавы типа «а-ля СССР — США вернулись и очень злы». Речь о гораздо более банальных вещах. На столе сов-секретные карты с внесенными правками. В ТВД наблюдаются военные базы с вынесенными таблицами состава сил, весьма близких к реальному соотношению нынешнего дня, в пределах компетенции штабов сегодняшней украиномовной разведки. Возможности данной разведки явно оставляют желать лучшего. Но благо война покуда идет только в оперативном пространстве голов наличного младшего офицера и его сотоварища — главного Штирлица в звании поболее. — Вас, пан генерал, не устраивает указанное количество запасных позиций?

— Само собой, Алексей. Мы уж сколько вариаций помнишь Ирак? «Лиса в пустыне»? Мы с вами готовимся сразиться со Штатами? От девяностых они ушли далеко.

— Не думаю, что совсем уж круто. Но бог с ними, америкосами. Берем кого пожиже.

— Русских братьев?

— Нам для дела, по сути, все равно, а для маскировки так даже самое то, — генерал-майор подмигивает. Они явно плетут заговор.

— Оценил, — расплывается Корепанов. — Короче, я тут надыбал еще одну площадку. Вот, смотрите. — Поверх карты стратегического масштаба он стелет оперативно-тактическую.

— Но ведь это… — Генерал наклоняется, возвращает очки со лба на глаза, ведет по листу старым, советских времен, курвиметром. — Недалеко будет? Причем придется обогнуть город по дуге, так ведь?

— В этом и трюк Даже если будет как в Ираке, когда свои за долларовую подачку закладывали, то им не слишком поверят.

— Да, если держать язык за зубами до срока. — Редька снова пялит очки с плюсовыми стеклами на лоб. — в выходные разведывал, да, Алексей Яковлевич?