Война 2011. Против НАТО. - Страница 73

В ежегодном отчете МВФ, который все деловые люди, а уж тем более банкиры всего мира, изучают с вниманием и усердием невиданным, было между делом сказано, что с индексами эдакими и такими на славном доселе Тринидаде и Тобаго не все в порядке, и катятся они вниз с необычайной силой. «Что у нас не так?» — по-хорошему и родственному спросили местных банкиров местные же тринидадо-тобагские власти. «Да фигня какая-то, господа. Ошибочка, наверное, — пожали плечами сами донельзя обеспокоенные банковские работники. — Мы уж проверяем, ночи и дни смотрим с лупой приходо-расходные записи». Сами, конечно же, по международной спутниковой линии и письмом в Валютный Фонд. «Господа хорошие, алло и эй! Почему, понимаешь…» Но линия, видимо, неисправна — связи нет, а письмо тоже приплыло не туда — нету ответа никакой почтой, даже бутылочной. А ведь ныне уже наступила пора максимального благодеяния человечеству — глобализация. Теперь через спутник не только письма, голоса и гудение обратное можно, но еще и денежки. Прямо-таки нуль-переход.

И значит, покуда честные тобаго-тринидадские банкиры водят лупой по цифирям и отправляют с нарочным фельдъегерским объяснительные на Уолл-стрит, а первыми посланные фельдъегеря не способны прорваться через швейцаров, всяческие господа-промышленники, верящие МВФ и Всемирному Банку более, чем родимой маме, уже подсчитывают свои потери и срочнейшим образом утаскивают из Тобаго с Тринидадом свои кровные: мало ли на свете нефтедобывающих стран, чтобы рисковать с вложениями именно тут. Фьют! — и нет миллиончика. Еще электронная подпись — фьют! — и еще десяти. Потом уже лавина. Причем все делается не сходя с места и не вставая из-за компьютера. Это уже потоп с обратным знаком.

Где-то на далеких островках возле Венесуэлы что-то верещат местные, честно плачущие банкиры. Кто в мире смотрит то аквариумное островное телевидение? В чем-то убеждают местные же, всем в округе известные как облупленные правители. Кто на большой планете Земля выписывает те тринидадо-тобагские газетки? Почта во всяческих «Нью-Йорк таймс» и «Лос-Анджелес таймс» рассматривается долго, да и кому охота писать о каких-то куцых кусочках суши. Тут вот Мадонна где-то потеряла трусы, а они…

Вот они, чудеса постмодернизма! Проходит всего месяц. Оба острова по уши в долгах, туристы собирают манатки, танкер сосет с нефтеперегона горючку за так, в смысле за какие-то долги, банкиры, постояв перед пустыми сейфами, ибо вся наличка тоже передана кому-то на покрытие спорных процентов, скопом шагают топиться (местная столица — Порт-оф-Спейн — городок небольшой, небоскребов тут не водится, и бросаться из окон, чтобы наверняка, неоткуда), правители пять раз кряду сложили полномочия, но толку все едино нет. Для стабилизации пенсионной и прочей систем срочно взят кредит у МВФ и у Всемирного «Б» под жутки й (в связи с какими-то их сложностями) процент. Но толку опять же «ноу». Приходится выставить на аукцион нефтеперегонный завод, а также выставить кое-кого на улицу из работяг и госслужащих. Пользы — «ноу», приток капитала не возобновлен. Теперь в ход идут нефтяные скважины и отели. На пирушку слетаются большие стервятники из США.

Ну, годика через три где-то в штатовской газетенке — не «Нью-Йорк таймс» — мелькнуло, что иногда, сказывается, МВФ тоже ошибается, вот, например, однажды так произошло с Тринидадом и Тобаго это такие островки, где заправляют «Стандарт Ойл» и «Хилтон»), Тогда в общей годовой таблице, цифры сдвинулись…

У свободного мира есть свои тайны. Но очень скоро Ненька-Україна познает их изнутри.

73. Подмога

Ныне Сергею Парфенюку есть чем гордиться. Командованье, в лице не только давно знакомого Дмитрия Гавриловича, а даже самого взаправдашнего ракетно-противовоздушного майора Корепанова, возлагает на него надежды. И явно не за личную отвагу и мужество, здесь сравнительно с Гавриловичем он, конечно, что букашечка, но весьма возможно за внезапно проснувшиеся организаторские способности. В самом деле, это он, Сергей Николаевич Парфенюк, пополнил личным составом все-таки изрядно худую линию обороны зенитно-ракетного дивизиона. Он преодолел себя, оставил личное оружие, к коему уже успел привыкнуть как к неизменному аксессуару жизни, и на свой страх и риск прочапал обратно в Донецк, а уже там пробежался по старым друзьям. Прошелся по квартирам, перепугал родителей, ибо в нынешние времена незваным гостям не очень радуются, но Кое-кого застал на месте и поговорил. Конечно, по Наставлению Беды, он вовсе не выдал ни места базирования, ни истинных целей отряда, но кое о чем пришлось все же рассказать, дабы история не выглядела совсем уже натянуто. Кстати, предупредил о ловушке с контролируемым турками «тайным» призывом. У одного из друзей заночевал, подкрепился. Затем снова пересилил свое внутреннее «а может, не надо?» и все-таки побрел к злосчастному общежитию. Но взглянул только издали.

Вот тебе «да», он и не знал, но за эти дни в двух университетских общагах случился пожар. Явно солидный. Неясно, кто и когда поджег. Может, турки решили замаскировать следы налета? Или поручили это явно подчиненной ныне милиции? Смотреть в сгоревшей многоэтажке было изначально нечего. Он пришел в другую, свою рабочую общагу, и застал некоторых из товарищей. Кое-кого он вообще-то знал весьма поверхностно. Но откуда-то, может, после смотрин пожарища, вытекло красноречие. Он произнес гневную, призывную речь где-то на полчасика. Если б среди слушателей имелись осведомители оккупантов, то вполне могли бы сбегать туда-сюда доложить и привести кого следует. Не случилось. Он даже снова вздремнул, ибо вымотался, хотя в нынешние неустойчивые времена вполне рисковал, возвратившись на лагерную базу, не застать никого: мало ли что случается за сутки-двое в оккупированной области. Короче, после этого агитационного рейда он вернулся к отряду с подмогой, тем более на обратном пути прошелся по предварительному квартирному маршруту — кое-кто из накануне обработанных уже уговорил родичей — и, собрав тормозок, лишь дожидался команды.